Дунаев - Вера в горниле сомненийДополнительные материалы / Дунаев - Вера в горниле сомненийСтраница 440
Книга Шмелёва тоже есть книга о Промыслительной Божией помощи человеку в деле его спасения. О пребывании в мире Христа ради спасения человека. И не случайно начинается "Лето Господне" с Чистого Понедельника, с Великого Поста, с сугубого очищения души через духовное переживание сорокадневного поста Самого Спасителя перед началом Его проповеднического земного служения, через переживание скорбей Страстной Седмицы, Крестной Жертвы .
В лете Господнем укрепляется вера человека, питающая дух его. И лето Господне — в Церкви. Шмелёв показывает жизнь человека не в смене времён года, а в церковном богослужебном круге. Человек идёт по времени, отмеченному событиями церковной жизни. Недаром и главы "Лета Господня" называются: "Великий пост", "Ефимоны", "Благовещенье", "Пасха", "Троицын день".
И всё проходит человек: "Праздники", "Радости", "Скорби" — так обозначены основные части "Лета Господня".
Жизнь человека совершается как великая мистерия. Но в том своеобразная неповторимость Шмелёва, что он ("бытовик") прослеживает эту мистерию вроде бы в обыденном, в повседневно-привычном. И всё произведение воспринимается — при духовной нечуткости — как воспоминание о быте давно ушедшего времени. Да и кто умеет так живописать быт — как Шмелёв?
Однако "Лето Господне" — повествование о вхождении в душу человека истин Православия.
"Горкин так наставлял меня:
— Православная наша вера, ру-сская . она, милок, самая хорошая, весёлая! и слабого облегчает, уныние просветляет, и малым радость.
И это сущая правда".
Шмелёв писал о книге "Лето Господне": "В ней я показываю лицо Святой Руси, которую я ношу в своём сердце . Россию, которая заглянула в мою детскую душу".
Каждое событие, едва ли не каждое мгновение несёт проникновенные истины, раскрывающие "скрытый смысл" совершающегося.
Шмелёв показывает, как впервые в душу человека проникает сознание страшной тайны — бытия Божия. И тайна приоткрывается, насколько доступно то сознанию мальчика: истина о великой благости Божией. Бог добр и всеблаг — вот что входит в душу детскую ненарочито, с ласкою. У ребёнка живёт в душе ощущение и сознавание личного общения с Богом, с миром святости. Он воспринимает все события церковной жизни как реальное взаимодействие человека и тех, кто приходит на землю из той жизни. Ребёнок ощущает личное присутствие Бога во всяком событии.
Осознание праздников входит в душу живым сильным чувством, соединяясь с приметами привычной жизни, со знанием обыденности, — и возносит всё до Горнего. Важнейшее — Христос везде. И все — едино. И Бог — надо всеми.
"Всё и все были со мною связаны, и я был со всеми связан, от нищего старичка на кухне, зашедшего на "убогий блин", до незнакомой тройки, умчавшейся в темноту со звоном. И Бог на небе, за звёздами, с лаской глядел на всех ."
Можно сказать: соборное сознание. А можно — так, как Шмелёв.
Шмелёв избрал тему труднейшую. В ней легко сбиться в слащавость, экзальтацию, легко сфальшивить, погрешить против чистоты религиозного чувства. Но он избирает для себя в главные действующие лица книги — ребёнка с незамутнённым воззрением на мир.
" .Пустите детей приходить ко Мне и не препятствуйте им, ибо таковых есть Царствие Божие " (Мк. 10,14).
Ильин писал: "Православие всегда искало раскрыть сердце человека навстречу Христу и ввести веяние Святого Духа во все уголки душевной и бытовой жизни: пробудить в людях голод по священному; озарить жизнь незримо присутствующею благодатью; научить человека любить Бога и в больших, и в малых делах. И вот с тех пор, как существует русская литература, впервые художник показал эту чудесную встречу мироосвящающего Православия с разверстой и отзывчиво-нежной детской душой. Впервые создана лирическая поэма об этой встрече, состоявшейся не в догмате, не в таинстве, и не в богослужении, а в быту. Ибо быт насквозь пронизан токами православного созерцания; и младенческое сердце, не постигающее учения, не разумеющее церковного ритуала, пропитывается излучениями православной веры, наслаждается восприятием священного в жизни; и потом, повернувшись к людям и к природе, радостно видит, как навстречу ему всё радостно лучится лучами скрытой божественности. А мы, читатели, видим, как лирическая поэма об этой чудной встрече разрастается, захватывает весь быт взрослого народа и превращается в эпическую поэму о России и об основах её духовного бытия . Так Шмелёв показывает нам русскую православную душу в момент её пробуждения к Богу, в период её первого младенческого восприятия Божества; он показывает нам православную Русь — из сердечной глубины верующего ребёнка".